Художник должен быть голодным?

Почему «невидимая рука рынка» писателя в упор не видит

Недавно один мой знакомый вернулся из Таллина и, радостно потирая руки, сообщил: «Сдал там несколько своих книг в русскоязычный отдел крупного книжного магазина, и мне сразу же за каждый ещё не проданный экземпляр заплатили по четыре евро!»

Гонорар как оскорбление

Радость его понятна. В России столько ни один автор, даже самый популярный, не получит. А если что-то и получит, то только после реализации. При этом его доля от выручки за продажу одной книги (а они у нас в магазинах стоят не менее 300–400 рублей) составит мизерные 5–7 рублей. Более чем в 50 (!) раз меньше, чем в соседней, совсем небогатой Эстонии.

Недавно Санкт-Петербургский Дом писателя принял участие в акции по изданию книг наших современных писателей сериями и крупными для сегодняшнего дня тиражами – пять тысяч экземпляров. Через книготорговую сеть, имеющую несколько сотен пунктов продаж, было реализовано более 170 тысяч книг, изданных на субсидии городского правительства. И знаете, как заплатили книгопродавцы писателям? По 5 (пять) рублей за проданный экземпляр. И авторы ещё и радовались. Почему? Да потому что заплатили! Ведь очень часто вообще не платят.

Получается совершенно невероятная вещь: производитель интеллектуального товара (а книга, выставленная на продажу, и есть прежде всего интеллектуальный товар), автор, получает во много раз меньше тех, кто этот товар реализует. Если называть вещи своими именами, то это самый настоящий грабёж! Конечно, книгопродавцы и издатели, если их спросить, почему они держат писателей на нищенском пайке, тут же станут вздыхать, разводить руками, ссылаться на рост цен на бумагу и типографские услуги, повышение арендной платы, налоги и т.д.

В какой-то мере они, конечно, правы. Но ведь и в соседней Эстонии цены на бумагу растут! Так почему же не в самом богатом государстве, где к тому же никаких собственных Достоевских и Толстых отродясь не водилось, авторам всё-таки платят на порядок, на два больше? Да потому что там высоко ценят и очень уважают интеллектуальный труд. В любой европейской стране не только писатель, но и любой другой работник сферы умственного труда получает куда больше, чем у нас. И не потому, что мы беднее. Просто уж так у нас сложилось: писателям можно и не платить вообще, писать они всё равно будут, куда денутся.

Увы, в современной России на литературные гонорары не прожить. Тех, кто может это себе позволить, единицы: в основном бойкие и плодовитые сочинители детективов: Акунин, Донцова и др., которых к писателям причисляют, наверное, только по недоразумению. Остальные, чтобы прокормить себя и свои семьи, вынуждены работать где-то ещё, писать статьи в газеты и журналы, пытаться свести концы с концами на скромную пенсию или на изредка перепадающие гранты.

Впрочем, и во времена, когда творили Пушкин и Достоевский, положение пишущей братии было не лучше. Пушкин вообще был первым русским поэтом и писателем, который смог жить на гонорары, но и он умер весь в долгах. На царские подачки жил в Италии великий Гоголь, а потом умер в унизительной нищете. Постоянно нуждался и Фёдор Достоевский, а когда он умер, его вдова сама ходила с его книгами на базар, чтобы прокормиться. Самыми благополучными были советские времена.

Важнее производства танков

20 октября 1932 года высшие советские руководители – Сталин, Молотов и Ворошилов – встретились с писателями, собравшимися у Максима Горького в его московском доме, в роскошном особняке, который власти СССР передали Горькому, когда он вернулся из эмиграции. Как известно, именно там Сталин назвал писателей «инженерами человеческих душ», добавив к этому, что производство душ важнее производства танков.

После этой встречи писателям в СССР были предоставлены невиданные привилегии. Все указания вождя были выполнены. Прозаикам и поэтам выделялись государственные дачи, квартиры. Был образован Литфонд, через который тружеников пера снабжали фактически бесплатными путёвками в дома творчества, в том числе в Крыму и в Сухуми. В Ленинграде было создано даже специальное ателье, где они могли шить себе костюмы. Не было, наверное, в СССР профессии престижней, чем писатель. Они были членами ЦК и депутатами Верховного Совета, их произведения печатали миллионными тиражами. А самое главное – гонорары за книги были не ниже, чем сегодня в крохотной Эстонии. Стоило заключить договор с издательством, как тут же выплачивался солидный аванс. За книгу среднего объёма в 80-х гг., например, получали в итоге 4–5 тыс. рублей. За такие деньги тогда можно было купить «Жигули».

После краха СССР, когда все издательства и типографии перешли в частные руки и рухнула мощная сеть распространения, книги стали рассматриваться как обычный товар: как сосиски, ботинки, носки и т.п. Его нужно взять у производителя (поэта или прозаика) как можно дешевле, а продать покупателю (читателю) как можно дороже. «Твою же книгу напечатали, так чего ты ещё хочешь? Возьми 20 экземпляров и будь доволен!» Понятие «писатель» исчезло даже из перечня существующих в нашей стране профессий. Писатели есть, а такой профессии… нет! «Инженеры человеческих душ» превратились в бесправных рабов.

И тут, конечно, встаёт сакраментальный русский вопрос: что делать? Наивно ожидать, что «невидимая рука рынка» сама всё урегулирует, как нам коварно внушали в 90-х годах.

Государство должно вмешаться и законодательно установить рамки, ниже которых плата за интеллектуальный труд быть не может. Мало того, надо законодательно утвердить необходимость платить авансы, а авторские гонорары – сразу при сдаче книги в торговую сеть, а не потом, когда она будет продана. Чем мы, в конце концов, хуже эстонцев?

Владимир МАЛЫШЕВ, директор Санкт-Петербургского Дома писателя

Источник: http://lgz.ru/article/-9-6544-3-03-2016/khudozhnik-dolzhen-byt-golodnym/