Но если надо, можем и вернуться...

Решение президента Путина о выводе с 15 марта российских войск из Сирии, прозвучавшее в понедельник вечером, хотя и было несколько неожиданным, но по сути таковым не явилось. То, что российская военная группировка из разнородных сил — авиации, сил ПВО, флота — не останется в Сирии надолго, а уж тем более навсегда, было заявлено российским военным руководством уже в тот момент, когда она была только сформирована и приступила к выполнению боевых задач.

Руководство страны изначально заявляло, что не собирается втягиваться в этот вооруженный конфликт надолго и не будет участвовать в боевых действиях на земле, а лишь окажет сирийской армии поддержку с воздуха. Что и было сделано. Действия российских ВКС переломили ход военных событий, дали существенное преимущество сирийской армии, что позволило начать в стране процесс примирения.

Причем сейчас ряд экспертов, в основном западных, пытаются обвинять Россию в том, что она, дескать, уходит, не достигнув своей основной цели, не уничтожив ИГИЛ (запрещенную в России организацию) на сирийской территории. В связи с этим хотелось бы напомнить, что такой задачи перед российскими ВКС даже не ставилось. Напротив, с самого начала, когда еще только на уровне военных ведомств России и Сирии обсуждался вопрос участия наших войск, сирийская сторона оговорила условия: наши ВКС должны будут уничтожать цели только в западной части страны. Дело в том, что к тому моменту объекты террористов на востоке Сирии уже два года как бомбила (а точнее, делала вид, что бомбила) коалиция стран во главе с США.

Именно для того, чтобы при встречах в сирийском небе не нарушать зоны влияния друг друга, и потребовалась довольно плотная координация военных усилий российских и американских военных.

Если учитывать этот факт, то цели, стоящие изначально перед российскими военными, они выполнили. Провинции Хомс и Хама, по крайней мере большая их часть, освобождены от террористов. Они были вынуждены уйти из Латакии, восстановлено сообщение с Алеппо, идет освобождение блокированной сирийскими войсками Пальмиры, сирийским военным возвращена авиабаза Квайрес, которую террористы удерживали более трех лет… И главное — оказана помощь сирийской армии российским оружием и нашими советниками, которые сегодня работают на всех уровнях — от низового до Генштаба. Такая военная помощь России позволила восстановить не только боеготовность, но моральный дух сирийской армии, из которой за четыре года боев были выбиты лучшие силы.

И все это не говоря о том, что российскими ВКС на территории Сирии уничтожено более двух тысяч бандитов, выходцев из России, в том числе 17 полевых командиров, 209 объектов нефтедобычи, переработки и перекачки топлива, а также 2912 средств доставки нефтепродуктов. В осажденные города и населенные пункты по земле и по воздуху доставлено более 700 тонн продовольствия. Всего при поддержке наших летчиков, которые совершили более 9000 вылетов, сирийские войска освободили от бандитов 400 населенных пунктов и свыше 10 000 кв. км своей территории.

Так что те, кто заявляет, якобы Россия уходит из Сирии, не добившись победы, как минимум лукавят. К тому же, во-первых, говорить о нашем окончательном уходе пока преждевременно. А во-вторых, на Западе многие вообще не верили, что Россия, как и обещала, по окончании выполнения плановых боевых задач выведет свою группировку и добровольно откажется от постоянного военного присутствия в Сирии. Напротив, ряд экспертов утверждал, что РФ якобы постарается усилить и закрепить свое военное влияние в этом регионе, развернув там полноценные военные базы с многочисленным воинским контингентом разнородных сил по примеру того, как это обычно делают США.

Вопрос об этом западные журналисты задавали президенту Путину и на традиционной ежегодной пресс-конференции. Отвечая на него, Верховный главнокомандующий тогда усомнился в необходимости размещения на постоянной основе российских войск в Сирии. По словам ВВП, благодаря современному оружию, которым располагает Россия, наша страна и так может «достать» кого угодно и где угодно. Что, собственно, и было в результате продемонстрировано российскими военными в Сирии.

Мир ясно увидел — и это неприятно удивило наших потенциальных противников, — что Россия располагает современными самолетами дальней стратегической авиации, которые способны производить пуски высокоточных ракет, даже не входя в зону конфликта, а крылатые ракеты, выпущенные с ракетных катеров из акватории Каспийского моря, с высокой точностью уничтожают объекты террористов на территории Сирии.

Конечно, в Пентагоне не могли не знать, что российская армия в последние годы серьезно окрепла. Однако то, что в Сирии это было столь явно продемонстрировано миру, оставило у американских генералов неприятный осадок. Правда, теперь у них появился повод пугать страны мнимой «российской военной угрозой». Однако и тут Владимир Путин выбил у них козыри из рук, объявив о выводе основных сил военной группировки из Сирии.

И действительно, так ли уж необходимо иметь в этом регионе постоянную крупную военную базу, обустройство которой может стать серьезным бременем для российского бюджета? Ведь в современных условиях, чтобы решать конкретные боевые задачи, России достаточно создавать временные авиационные базы типа Хмеймим, что развернута на сирийском аэродроме. Там располагаются службы обеспечения в модульном исполнении, которые при необходимости можно легко свернуть, погрузить на военно-транспортные самолеты и вывезти на территорию нашей страны буквально за считаные дни, что, я уверена, и будет продемонстрировано в данном случае.

Судя по всему, руководство страны в отношении развертывания военных баз за рубежом выбрало довольно гибкую стратегию: руководствоваться политическими приоритетами, учитывать военные реалии, но при этом одновременно оценивать и финансовые возможности. В отличие от США, которые сегодня имеют порядка 730 различных военных баз в 130 странах мира, получивших в Пентагоне метафоричное название «наш отпечаток в мире». Нанесение четких, уверенных «отпечатков» на мировую карту стало одним из способов продвижения и утверждения Штатов на новых территориях. Россия таких задач перед собой не ставит.

Хотя наши высокопоставленные чиновники в последние годы все же не раз отмечали, что Россия планирует увеличивать свое присутствие в других государствах. Так, в марте 2014 года министр обороны РФ Сергей Шойгу сообщил, что Россия намерена увеличить количество военных баз за рубежом и ведет переговоры с рядом стран, в том числе с Вьетнамом, Кубой, Венесуэлой, Никарагуа, Сейшельскими Островами, Сингапуром.

Но здесь следует понимать, что речь не о создании крупных полноценных баз, которые бы влетели нашему госбюджету в копеечку. России в первую очередь важно иметь по всему миру либо так называемые аэродромы подскока для своей авиации, либо пункты материально-технического обеспечения для ВМФ, так как техника нуждается в ремонте, заправке и снабжении — чисто технических вопросах, которые нельзя реализовать без наличия подобных баз.

Другой вариант расширения военного присутствия в мире, приемлемый для нашей страны, — это получение возможности упрощенного захода кораблей ВМФ РФ в другие государства. Соответствующие соглашения уже подписаны с несколькими странами, в том числе с Никарагуа и Экваториальной Гвинеей.

С этой точки зрения значение 720-го пункта материально-технического обеспечения ВМФ РФ в сирийском порту Тартус, который был развернут еще в 1971 году, трудно переоценить. Здесь военные корабли, выполнявшие боевые задачи в Средиземноморье, пополняли запасы продовольствия и воды, расходных материалов, а также проводили мелкий и средний ремонт, предоставляя отдых экипажам, но этот пункт в качестве полноценной военной базы Россия никогда не рассматривала. Однако нет сомнения, что после вывода главной российской военной группировки из Сирии наш пункт в Тартусе будет оставлен за Россией и, возможно, даже несколько укрупнен, что было бы вполне справедливо.

То же самое можно сказать о сирийской авиабазе Хмеймим, которая после вывода основной группировки российских ВКС, также останется за нами. И здесь важно не то, что говорится вслух: мол, эти военные объекты нужны, чтобы ограниченный военный контингент, оставленный там, мог участвовать в помощи сирийскому правительству по нормализации мирного процесса и обеспечению его безопасности. Тут главное помнить и о собственных интересах: с базы Хмеймим можно легко вести контроль за той частью Средиземного и Эгейского морей, где барражируют корабли США и НАТО с крылатыми ракетами Tomahawk и системой противоракетной обороны Aegis с противоракетами SM-3. Держать их в этом регионе под постоянным контролем — большое преимущество для обороны России и серьезное разочарование для ПРО США в Европе.

Однако какой именно состав контингента останется на авиабазе Хмеймим после завершения операции, пока сказать трудно. Как считают эксперты, после вывода основной части войск в Сирии может задержаться до тысячи российских военнослужащих. По словам члена Комитета Госдумы по обороне Виктора Заварзина, Россия выведет из Сирии около 80 самолетов, но там пока останутся силы ПВО, а в зоне действия — корабли, оснащенные ракетами «Калибр», и, «если вдруг обнаружится какое-то массовое скопление боевиков ИГ, мы туда сможем молниеносно перебросить необходимые дополнительные средства».

Так что если оценивать решение о выводе основных сил российской группировки из Сирии с военной точки зрения, то оно является вполне своевременным. Главное — мы окончательно не втянулись в этот конфликт, не стали участниками наземной операции, где могли бы понести крупные потери. При этом российские ВКС нанесли невосполнимый урон террористам ИГИЛ, выдавив остатки их отрядов к границе с Турцией. Далее, по мнению экспертов, сирийская армия, которой Россия помогла современным вооружением и советниками, способна справиться уже самостоятельно.

А если оценивать решение Владимира Путина о начале вывода войск с точки зрения политической, то оно выглядит еще более выигрышным. Мы как входили, так и выводим свои войска с одобрения законного сирийского правительства — что важно с точки зрения международного права. При этом, дав старт мирному процессу, мы не превратились для сирийской оппозиции в оккупантов, поддерживающих своими штыками власть Асада. Кроме того, президент Путин снова продемонстрировал миру свою харизму — способность принимать нешаблонные, неординарные решения. В Штатах это решение о выводе хоть и одобрили, но пока еще никак не могут переварить, понимая, что таким образом Путин вольно или невольно снова дал под дых Обаме.

По крайней мере, уже сейчас для многих в мире ясно, что Россия не намерена затягивать процесс вывода своих войск из Сирии по примеру того, как это происходит с США в Афганистане, где те увязли. Вывод продолжается долгие годы, а конца-края ему все еще не видно.

На этом фоне стремительный успех боевых действий российской группировки в Сирии и скорый вывод войск — сигнал миру о том, что современная российская армия сегодня может быстро и эффективно действовать на любом театре военных действий далеко за пределами своих границ. И это, возможно, один из главных уроков нынешней сирийской кампании. За столь короткий срок, по словам президента Путина, задача, которую он ставил перед нашей армией, «в целом выполнена». Так что, как говорится, мавр сделал свое дело — мавр может удалиться.

…Но если понадобится, в любой момент может и вернуться.

Ольга Божьева

Источник: http://www.mk.ru/politics/2016/03/14/vyvod-rossiyskoy-gruppirovki-iz-sirii-priotkryl-voennuyu-taynu-putina.html